Известие в некоторой степени подкосило его. Он не первый год выполнял задания по зачистке и видел ни мало смертей. Смерти, конечно, заслуживали не все из них, да и определение степени «заслуженности» ЭТОГО схоже с процессом гадания на кофейной гуще. У одного человека гуща приняла такую форму и он не заслуживает, а у другого гуща принимает другую форму и он заслуживает. 
Как вообще можно определить заслуживает человек смерти или нет? Он и сам-то вряд ли знает это. Это притом, что больше, чем он сам о нем и его делах никто не знает. Самое простое, что можно предпринять в таком случае – не ломать голову, пытаясь определить заслуженность смерти, а просто выполнить заказ. Простое…

В голове всплывали картинки из прошлого. Цели – люди без прошлого, настоящего или будущего. Даже если в реальности было по-другому, для него это было именно так. Ему никогда не заказывали детей. А единственную женщину, которую нужно было «убрать», он упустил. Не по своей вине, конечно. Хотя он не был уверен в собственной невиновности провала. Так было угодно высшим силам и скорее всего так правильно.

Боль…

Может быть первый раз в жизни ему было больно. Больно не физически, но, наверное, лучше бы это была физическая боль. Цель бы никогда не вызвала в нем такого резонанса. Может быть если бы он видел ее в перекрестии оптики, сейчас было бы легче. Она была бы просто очередным заказом. А так… это уже скорее личное. Потеря чего-то... Того, что было нужно и важно.
В свое время ему попадалась статья про половинки. Половинки сердца. Там было что-то про то, будто бы человек теряет половинку своего сердца, когда из его жизни уходит близкий человек. И вот сейчас было именно так. Сердце сжалось и словно бы стало меньше. От этого в груди был сильный дискомфорт.

Он прошел к шкафу с баром, открыл дверцу и с нижней полки достал низкий бокал. Дойдя до холодильника, он извлек из морозильной камеры лед и наполнил им бокал. С одной из полок «серебристого гиганта», он достал колу и наполнил ей стакан на треть. Вернувшись к шкафу с напитками более крепкими, он заполнил оставшееся пустое место в бокале ромом.

Эта цитата из «острова сокровищ» Стивенсона навсегда отпечаталась в памяти и всплывала при упоминании излюбленного напитка пиратов.

Туман…

Нечасто он открывал дверцы этого шкафа. Напитки держал в основном для гостей. Но сегодня ему почему-то очень захотелось испытать на себе знаменитое средство по переводу боли душевной в боль физическую. Трижды бокал пустел, прежде чем Сергей хоть что-то смог почувствовать. Четвертый бокал был той самой отправной точкой, после которой граница между реальностями начинает размываться, теряя свои очертания и превращаясь из тонкой линии в однородный градиент.
Мышление тоже начинало терять свою ясность, заменяя ровный строй мыслей беспорядочным калейдоскопом из обрывков фраз, не всегда понятных картинок, лиц. Мысли о ней тоже растекались по матовой поверхности стыка реальностей. В ушах поднимался не то шум, не то звон. А может это была смесь того и другого. На фоне этого шума звучали какие-то монотонные голоса, бубнившие что-то нечленораздельное.

Колы и льда на новый стакан не хватило. На уже ватных ногах он вернулся к бару и налил в пузатый бокал коньяк. Не полный, а лишь до половины. Он сел на край кровати и несколькими глотками опустошил очередную порцию смертельно опасного яда. То, что произошло дальше, вполне логично – он рухнул на кровать. Рука его выпустила пустой бокал из руки.

Бокал…

Упав на пол, еще теплый от державшей его руки, он не разбился, а покатился по полу. Сергей же почувствовал, если это было чувством, как его тело просачивается сквозь поверхность кровати и начинает потихоньку падать куда-то вниз, кружась и покачиваясь, словно по осени сорванный ветром с дерева лист. Это было очень знакомое чувство, но после выпитого, он не мог понять откуда ему знакомо это ощущение.
Вот падение закончилось и он уже как будто стоит на ногах. Вокруг него темно, как бывает, если надеть на глаза плотную повязку, не отпускающую свет. Он сделал шаг вперед. Затем еще один. И еще. Под ногами не было ни камней, ни неровностей – только ровная твердая поверхность. Он медленно пошел вперед – это лучше, чем стоять в полной темноте, ничего не понимая…