Он шел вперед уже очень долго. В голове было полное «безмыслие». Никакой входящей информации для анализа и потому никаких мыслей. Видимо, это примерно то, что и было ему нужно – забыть все или хотя бы не думать. Через какое-то время впереди появилась светящаяся оранжево-желтым цветом точка. Она медленно, но верно увеличивалась в размерах шаг за шагом. Появление точки подтолкнуло к выходу из «безмыслия». «Зачем она здесь? Откуда? Что это может быть? Фонарь? Солнце? Или может быть окно. А может это габарит автомобиля. Какие еще могут быть в этой ситуации варианты? Костер? Лампа?»

Когда оранжевая точка выросла до размеров рекламного щита, какие обычно бывают вдоль дороги, тьма вокруг начала светлеть, превращаясь из абсолютно-черной в темно-серую; и чем дольше он шел к этому свету, тем больше свет заполонял все вокруг.

Вскоре Сергей вышел к окраине какого-то города. То, что это был именно город, угадывалось в очертаниях руин. Целых домов здесь практически не было, лишь цоколи и фундаменты остались там, где раньше были дома. Местами сохранились остатки стен, оконные и дверные проемы. Кое-где даже остатки от самих дверей оставались. Тут и там лежали горы пепла. Город был словно после атомной войны. Ну или хотя бы после обычной войны. Пепел был везде. Количество его можно оценить по засыпанным предметам. В поле зрения попали два кузова от автомобиля, скамейка, несколько железных фонарных столбов. Заборчики вдоль дороги и сама дорога тоже покрывала черно-серая масса. От его шагов частички пепельного слоя разлетались в стороны, создавая маленькие облака вокруг его ног. Кое-где бушевало пламя. Подняв глаза, он посмотрел на небо. Оно было затянуто черными тучами, сквозь которые пробивался огненно-красный свет неба. Как будто бескрайний огненный океан просвечивал сквозь копоть и дым.

Через несколько шагов те кучи золы и пепла, что лежали вдоль обочин, начали подниматься, принимая очертания человеческого тела. Точнее не всего тела, а лишь верхней его части. Эти «полутела» протягивали к нему руки и открывали рты, издавая звуки, похожие на смесь воя и мычания. Стон, полный страдания, боли и тоски. Словно запертые души, обреченные на вечную пытку.
Время от времени налетали порывы ветра и поднимали с земли миллионы частиц, которые так щедро были здесь рассыпаны. Он еще немного прошел, прежде чем увидел вдалеке фигуру человека. Видимо, он здесь не единственный живой человек. «Живой человек». Он прокрутил в голове эту фразу несколько раз, затем посмотрел на стенающих существ. Все же они, наверное, не относятся к категории людей, хоть, они может быть, и живые.

Человек тем временем становился все ближе. Вот уже по фигуре можно различить, что это девушка. В груди Сергея что-то кольнуло: «Девушка. Может это она?»
Он ускорил шаг, сердце тоже ускорилось и стало биться чаще. С каждым шагом она становилась ближе, приближая момент встречи. Каждую секунду он ощущал на коже десятки взглядов из темных углублений похожих на пустые глазницы. Взгляды давили на него и звали; он чувствовал это всем телом. Каждый хотел поведать свою историю.

Дорога, по которой он шел, была довольно горячей – это уже ощущалось ногами, поскольку подошва его ботинок нагрелась и сейчас в них было довольно жарко. Как же ему везло на всякие странные места. Здесь только какого-нибудь старика не хватает.

Вот уже он приблизился к ней настолько, что смог уже разглядеть ее получше.
Она была в том же белом платье, которое было на ней, когда они познакомились. Только сейчас оно уже не было таким белым, каким он его запомнил.


***


Легкий белый материал, развевающийся на ветру. Она о чем-то спорит с подружками, самым серьезным и взрослым тоном доказывает что-то. Он просто не мог пройти мимо нее и не познакомиться. Наверняка, именно с таким видом обсуждают разные торсионные поля, псевдоримановы и псевдоевклидовы пространства и всяческие метрические тензоры.
О чем она тогда рассказывала он так и не спросил, но наверняка она с таким же видом могла бы даже содержимое последней серии любимого сериала пересказывать. Просто удивительная девочка.

Без сомнения, есть и его вина в исходе их отношений. Ему обязательно нужно было придумать причину для разрыва, потому что он уже к ней начал привязываться, да и она, как оказалось, уже не могла жить без него. Ну, не рассказывать же ей, что он наемный убийца и для него лишить человека жизни так же легко, как переломить спичку. Вместе им быть тоже нельзя. Это основная ошибка всех специалистов подобного профиля. Любая привязанность – это слабое место спеца, его «ахиллесова пята». Единственная привязанность, которая не ослабляет – это привязанность к винтовке; она – единственный надежный друг. И если ты ее любишь, ухаживаешь за ней, чистишь ее и смазываешь, она всегда выручит.
Вот и приходится «кочевать» от одной к другой, не задерживаясь и не удерживая. Длится это обычно всего около месяца, а тут... Можно было, конечно, уехать с ней куда-нибудь и там жить, но от такого прошлого, как у него, очень непросто убежать куда бы то ни было. А когда дети появятся это вообще караул будет – ни на минуту нельзя будет оставлять их без присмотра. Как маленькие пингвинята – опасность их поджидает и с воздуха, и с земли, и в воде.


***


«Пингвинята. Вот же аналогия пришла на ум» – он улыбнулся сам себе, совершенно забыв про все те стоны, что сейчас доносились до него, царапая его душу. Подойдя к ней, он хотел ее поприветствовать, но не в силах был сказать хоть слово. Видимо в этом месте не принято разговаривать. Совсем.
Она посмотрела ему прямо в глаза. На ее лице не было никаких эмоций. Ни грусти, ни сожаления, ни радости, ни облегчения. Оно было похоже на лицо пациента психиатрической клиники, «обколотого» успокоительными, или же словно бы говорило: «Все так, как должно было быть».
Он, конечно, ожидал какой-нибудь реакции на их встречу, но она лишь протянула ему руку, словно приглашая идти вместе с ней. Он немного подумал и уже хотел было взять ее за руку, но в груди что-то екнуло, он отшатнулся и одернул руку. Это «что-то» подсказывало – ему теперь с ней совершенно не по пути…